Фото автора
Нерчинский Завод. Наше внимание привлекают старинные купеческие дома в центре поселка. Один из них – деревянный 2-этажный особняк с четырьмя подпирающими крышу массивными колоннами и просторным балконом. Любуемся зданием. На фронтоне – невзрачная, полузакрашенная мемориальная доска. Из нее явствует, что особняк принадлежал купцам Кандинским и что в нем останавливались жены декабристов Е.И.Трубецкая и М.Н.Волконская, а чуть позднее собирался литературный кружок горных инженеров, среди которых был Кулибин – потомок знаменитого изобретателя… Дом, сколько же народу ты повидал за свою почти 200-летнюю историю! Сейчас здесь магазин.
 |
Неподалеку от дома Кандинских – школа. На ее месте был когда-то барак, в котором долгое время жили многие декабристы, освобожденные от тюремного заточения.
 |
 |
Покидаем поселок. Вдруг – стоп, колонна! Беда с новосибирской «Нивой» 16-го экипажа. По словам Игоря Ситникова (пилот) и Анны Фоминых (штурман), под днищем что-то громко хрустнуло, и машина потеряла ход. Посовещавшись, механики приходят к выводу: возможно, полетел передний мост. Что конкретно сломалось, без вскрытия не определить. Возможно, в Нерчинском Заводе (все-таки районный центр!) без особых проблем найдется требуемая деталь. Но, как оказалось, в поселке автомагазинов нет! Как и в соседних деревушках. Ладно, будем искать местных «ниваводов» и просить их поделиться нужной деталью. Надеемся, не откажут…
 |
Через местных мальчишек собираем информацию о владельцах отечественных внедорожников. С осторожностью тянем «раненую» машину до подходящего места, где можно будет поставить лагерь.
По приезде сразу приступаем к ремонту. Сколько времени он займет, в тот момент даже трудно предположить…
Ремонт «Нивы» берут на себя украинские ребята. Но сперва достают… огромный рекламный баннер и расстилают его на траве. Картинкой вниз, белой стороной вверх. Закатывают на него машину. Украинское ноу-хау; есть чему поучиться новосибирцам. Не на траве лежать – раз, ключи все рядом – два, а три – упавшая гайка или деталь какая мелкая легко находятся.
Севастопольский «Леший» Алексей Конохов (водитель ГАЗика-ТАЗика) и одессит Паша Мостовой (13-й экипаж) приступают к вскрытию «Нивы». Первоначальный диагноз: полетел передний мост. Разбирают привода: сначала с одной стороны, потом с другой. Возятся с ними полночи. В итоге выясняется, что проблема в раздаточной коробке – «полетел» опорный подшипник. Похоже, что на ходу рассыпалась обойма – лопнуло внутреннее кольцо. На скорости коробка вмиг превратилась в «мельницу» с шестеренками-«жерновами» для всего содержимого! Шарики подшипника перемолотило так, что они стали похожи скорее на кубики, а некоторые из них так и вовсе покололись, словно орехи… Есть дефекты в самом корпусе – небольшие трещины. Но это не страшно – главное, что он сам не развалился. Выдержал.
Теперь понятно, какую деталь необходимо искать. Паша Бабин, «Баха», с утра отправляется на поиски. После обеда он появляется в лагере с подшипником. Чтобы его найти, пришлось объехать три(!) поселка. Теперь собрать «раздатку» – дело техники. Удивительно, с первого раза подшипник встал на место как «родной»! Не смейтесь, по опыту знаем, что такое бывает не всегда: в отечественные машины заменяемая деталь может иногда и вовсе не подойти.
 |
Несколько человек возятся с «Нивой», другие занимаются небольшими ремонтами. На «ГАЗик-ТАЗик» попытались воткнуть турбину. Для пояснения: под капотом ГАЗ-69 народные украинские умельцы смогли разместить Isuzu’вский турбованный двигатель, но по дороге к Новосибирску «турбинка» вышла из строя. Замену ей нашли только в Чите, однако времени поставить ее на свое место пока не было. Не получилось – «турбинка» не подошла. Во! «Японец» не встал, а подшипник на «Ниве» встал. Чудеса!
 |
Ремонты заканчиваем около трех часов дня. Полдня прогула еще сильнее «плющит» наши планы. Свободные дни, они же дневки, истрачены. Такой расклад при подготовке трофи-экспедиции «Диверсанты» не учли. Машин много, и поломка даже одной напрягает всех.
Ближе к вечеру выезжаем.
| ИНТЕРНЕТ Олег звонил! Сказал, что всё ок! Коробку раздаточную на Ниве починили, сперва думали мост, разобрали. Там всё ок, принялись за раздатку, нашли подшипник мёртвый, сгоняли за подшипником. Нельзя товарища бросать! Собрали, как в сказке про Ай Болита, начал Заянька скакать! Олег сказал – звоню я по телефону находясь в 1 км от Китайской границы, завтра поедем дальше, будет много интересного. «Лесник» звонил Олегу, починил, что хотел и завтра будет ловить группу на Большой дороге. Аминь! |
Встречных машин практически нет. Свобода и очаровывающий простор дороги. Красивейшие виды. Пустынные полынные пространства (горьковатый запах насыщает салоны машин); совершенно голые, с долгими пологими склонами, холмы и возвышенности. Прямые и ровные участки обрываются то плавными, то крутыми поворотами… Здорово!
Вечер. Жара спала. Под лучами заходящего, висящего почти у самого горизонта солнца наши машины отбрасывают многометровые причудливые тени.
Въезжаем в приграничный Приаргунск. За ним – Китай, и сопки за Приаргунском уже «не наши». Городок стоит вдалеке от основных трасс. «Граница – не край Родины, а ее начало». Вряд ли здесь бывает много путешественников: люди на улицах рассматривают нас с удивлением. Мы же проходим Приаргунск без остановок.
Дорога на участке за Приаргунском до самого Забайкальска идет в непосредственной близости от российско-китайской границы. От асфальта до «колючки» – какие-то десятки метров. Несколько рядов заграждений и вскопанная контрольно-следовая полоса внушают уважение. Это начало Родины!
А почему бы не сфотографироваться на границе, на фоне заграждений? Идея хулиганская, но ничего противозаконного, просто – фото на память. И много времени это не займет. Пересекать – упаси боже. Пока, допустим, подъедет наряд пограничников, мы уже сфотографируемся и уйдем обратно на трассу. Если нас захотят наказать, то «тормознут» по трассе. Мы слишком приметные и за нами уже наверняка наблюдают.
Советуемся. Все – «за». «Против» – старший «Диверсант». Люди, воспитанные с детства в духе границы, пограничный режим воспринимают не как что-то абстрактное, а как нечто вполне реальное и строго наказуемое. Мы же, пришлые, относимся к этим условностям с иронией… Хотя злого умысла у нас нет. «Диверсанты» – против, но едут со всеми. Машины трофи-экспедиции съезжают с основной дороги и, преодолев едва заметный ров (для внедорожников это не составляет труда), подъезжают к «колючке»!
 |
Граница! Фотографируемся. Валя Куликова пытается организовать видеосъемку «исторического момента», что с первого дубля не получается. Суета и выплеск адреналина! Все словно сошли с ума! Только строгий окрик «Командора» возвращает джиперов к реальности – и послушанию. Построившись в колонну, машины проезжают мимо оператора и… сразу уходят на дорогу.
Клас-с-сно! Адреналинно!
Километра через три проезжаем заставу. Сердце тревожно колотится – а вдруг сейчас: «Ага, попались, голубчики!..»? Но на заставе никаких шевелений. Может, все выехали туда, а здесь никого не осталось? А, может, тревога была (а мы ее не заметили), и за нами все это время скрытно наблюдали? Тогда честь и хвала пограничникам: не выдали своего присутствия, проявили выдержку. А может, мы просто никому не интересны?
Накатила ночь. По сторонам дороги ничего не видно. Только красные, пробивающиеся сквозь пелену дорожной пыли стоп-сигналы идущей впереди машины. Из-за дневного простоя поступает предложение ехать ночью – все равно многие полдня проспали. Идею поддерживают практически все.
Дорога, грунтовая и непыльная (мелкий дождь, спаситель) перед Забайкальском резко испортилась. Появилась колея, а там и грязь, лужи, ямы…
Переваливаем одну из горок. Перед нами островком подзабытой цивилизации разливается электрическое сияние! Город Маньчжурия (Китай), наверняка известный каждому российскому школьнику из учебников по истории. Эти места связаны с историческими событиями середины XX века. В 1932 году здесь было создано марионеточное прояпонское государство Маньчжоу-Го. Потом началась 2-я мировая война. В ходе августовской Маньчжурской операции 1945 года части Красной Армии освободили Северо-Восточный Китай от японских оккупантов.
Как рассказал Семен Шифрин, взявший на себя роль гида, после т.н. «перестройки» россиянам разрешили свободно пересекать российско-китайскую границу, и теперь они самолично наблюдают за изменениями, происходящими в соседнем городе и государстве. За происходящее зависть берет. Раньше, говорит, большинство маньчжурцев проживало в хибарах и землянках; когда здесь сделали свободную экономическую зону, город буквально расцвел.
— Представьте, у них, к примеру, проблема: в какой цвет красить гостиницу, в синий или зеленый? Приходят к согласию – пусть неделю побудет синей, а потом перекрасим. А потом снова перекрасим… Средства на это есть.
Город растет «как на дрожжах» во многом благодаря северному соседу. Россияне могут посещать его по обычным паспортам. Читинцы, пользуясь случаем, частенько ездят туда – и по делам, и в гости, и на экскурсии. Денег там оставляют уйму…
Для нас, уже около двух недель путешествующих по окраинам России, Маньчжурия – как мираж в пустыне. Видеть-то мы его видим, но ощутить манящие блага цивилизации не можем. На той стороне границы – хай-вей с подсветкой и наверняка отличным асфальтом. На нашей же – темнота, грязь. Машины таскает из стороны в сторону. Застрявшие фуры дальнобойщиков, между ними легковушки… Единственный «луч света в темном царстве» – одиноко стоящее в стороне строение из кирпича с переливающейся неоном вывеской… на китайском языке. Без перевода понятно, что это «Сауна-Бар-Массаж-Клуб».
Город Забайкальск. Вспоминаем афоризм про дураков и дороги. Хотя, похоже (по крайней мере, хочется верить), что дорога где-то рядом строится, а мы едем по старой или временной – объездной. Просто ночь, и ничего окрест не видно.
Пора становиться на ночевку. Места пустынны – ни речек, ни лесов. На карте отмечены два небольших озера – пожалуй, лучшее, что можно здесь найти. Попробуем их разыскать.
Недалеко от станции Мациевская сворачиваем с трассы вправо. От общей группы отделяются два автомобиля – «Диверсант» и «Аболтус». Им предстоит еще добраться до поселка Даурия. Там уже вторые сутки нас дожидается корреспондент из Читы. По старому графику колонна трофи-экспедиции должна была пройти здесь еще позавчера, но непредвиденная поломка одной из машин спутала все планы.
Два гонца предлагают остаться ночевать неподалеку от Даурии, а утром (когда колонна пойдет мимо, «все равно проезжать Даурию») присоединиться. Командор против: туда 30 км и обратно столько же; многовато. Что поделаешь, должна быть дисциплина.
Экипажи разделяются и едут по своим направлениям.
Те, кто на ночевку, долго ищут озера. На карте они есть, а в реальности их нет. Пересыхающие озера – достопримечательность сих мест. Вода есть только с весны до середины лета.
На поиски места под лагерь уходит полночи. Растет недовольство масс, утомленных «блуканиями». В итоге утыкаемся в большую насыпь (судя по всему, т.н. «Вал Чингисхана») и ночуем у ее подножия. Утром надо все внимательно рассмотреть.
«Диверсант» с «Аболтусом», встретив двух журналистов (вместо «обещанного» одного), едут назад. Возвращаются к месту расставания и долго ищут лагерь, вызывая его по рации. Светает. Рация молчит. Через час постоянных вызовов отозвался чей-то сонный голос. Где стоят – не знает. Как ехали, ответить затрудняется – много петляли. Как найти – непонятно. Координаты сказать не может: нет ЖПС!
Остается спать в поле. Что и…
Утром обнаруживается, что, не выдержав ночных испытаний на ухабистых дорогах, сломался тяжелогруженый верхний багажник на «Аболтусе». Лопнули стойки.
Позвали подмогу со сварочным аппаратом. Указали свои координаты и буквально сразу, откуда-то из-за бугра, подъезжает «Баха». Ехал сюда напрямик, по полю. Через холм с ровными гладкими склонами. Оказывается, основная группа ночевала в каких-то 5 км! А сейчас они поехали другой дорогой на Даурию(?!). А зачем тогда, спрашивается, «двойке» надо было ночью возвращаться, если все равно утром все поехали не здесь и никого не дожидаясь? Несогласованность, порожденная праздным путешествием по дорогам общего пользования! И непонятно, что еще придумать для оправдания слова «Экстремальное». Чистый «Автотуризм». Но сегодня все должно измениться.
 |
Колонна проходит высокую, протяженную насыпь. Вал Чингисхана? Подобные валы создавались задолго до завоевательных походов Чингисхана, когда будущий «властитель мира» занимался укреплением своего государства. Считается, что таким образом он ограждал свои рубежи от внешних врагов.
Вал напоминает отсыпку под дорогу. Кто-то даже увидел вкопанную в него трубу. Но если это не Вал Чингисхана, то кому понадобилось городить здесь насыпь? Может быть, военным? На стратегической территории они могли делать что угодно и в наше время.
Как бы то ни было, на карте указано, что Вал Чингисхана где-то здесь. Очень хочется верить, что это есть тот самый вал. И что мы прикоснулись к Великой Истории!
Даурия. Поселок при железнодорожной станции на ветке Тарская – Забайкальск, который носит название всего древнего края. Одна из крупных военных, опорных точек нашей державы. С ней неразрывно связана ратная и пограничная слава России. Неподалеку находится точка, где пересекаются границы России, Монголии и Китая.
 |
Когда-то здесь стояли большие воинские подразделения. Даурия была стратегическим и хорошо укрепленным (в военном отношении) населенным пунктом. Земля кругом изрыта – доты и дзоты, окопы и укрытия под пушки/танки. В окрестностях Даурии стояла большая танковая группировка. Любой выступ, любая маломальская возвышенность являлась мощной огневой «укрепточкой».
Сейчас все в запустении. Доты стоят прямо у дороги. Судя по всему, являются излюбленными местами остановок и отдыха у проезжающих автомобилистов; набиты мусором и хламом. Изряден «боезапас» пустых бутылок и жестяных баночек.
 |
С пригорка открывается вид на падь Дувр, где и находится поселок Даурия. Пустынный пейзаж с поселком – как на ладони. Частные одноэтажные дома; подальше — обнесенный забором Военный городок… Раньше был закрытым и строго охраняемым, теперь в него можно попасть свободно. Говорят, там сохранились братские могилы воинов, погибших во время конфликта на КВЖД, в боях на Халхин-Голе. Казармы – еще с дореволюционных времен и современные. Многие из них сейчас брошены. И вообще от былой мощи танковой группировки уже практически ничего не осталось. Танки увезли или распилили. Людей мало.
В городок мы не поедем.
Заправка у трассы. Собираемся на совет. На этом месте мы должны разделиться на две группы – «Экстремалы» и «Автотуристы». Каждый экипаж должен для себя определить: готов он идти на категорийный участок или нет? Именно здесь планируем наше дальнейшее путешествие. Но и разделившись на группы, до Торейских озер мы все равно поедем вместе, а уже там «Автотуристы» отправятся в свободное плавание, а «Экстремалы» двинутся дальше – к Сохондинскому заповеднику. В его окрестностях, по плану и итогам предварительной разведки «Диверсантов», джиперы должны выйти на категорийный участок. На его прохождение отводится 3-4 дня. Тогда, зимой, взять перевал не смогли; рассчитывают, что летом это сделать будет проще. В тех местах ездят на «Уралах», пробиты дороги «золотарей»… Если пойдем по этому маршруту, то 13 июля должны быть в Кяхте, где две группы вновь встретятся.
 |
Туда же к этому времени подъедут те, кто планирует пройти с экспедицией только Монгольский этап. Дальше все красиво и гладко – пройдем Монголию и выйдем на фестиваль.
Общей колонной посещаем место, где «встречаются» границы трех государств. Открыто катаемся вдоль «колючки», отделяющей Россию сначала от Китая, а затем от Монголии. Фотографируемся на фоне стоящего на горячем «перекрестке» огромного дзота или дота. По словам нашего «экскурсовода» Семена, эта огневая точка была сооружена в начале 30-х годов XX века, после того как резко обострилась ситуация на восточных рубежах России. Часть бойниц обращена на нашу территорию. Все по-военному просто: если бы враг напал (скорее всего, со стороны Китая), то огонь из этого укрепления был бы направлен ему в спину!
По грунтовой приграничной дороге, лавируя между дотами, едем в сторону Торейских озер.
Ровные пустынные просторы.
Проезжаем корявый деревянный столб с жестяной табличкой «Охранная зона заповедника Даурский». Это означает, что мы въехали на территорию Государственного природного биосферного заповедника «Даурский». Он был организован с целью восстановления и сохранения в естественном состоянии степных и озерно-степных природных комплексов Забайкалья, а также для охраны гнездовых местообитаний околоводных птиц. Местная достопримечательность – Торейские озера (Барун-Торей и Зун-Торей), крупнейшие в Забайкалье. Они привлекают многие виды птиц, гнездящихся по их берегам. Кроме того, здесь проходят пути пролета многих видов птиц, устраивающих гнезда в более северных широтах. Особое место в этом сообществе занимают одни из самых крупных и красивых птиц нашей фауны – журавли. На территории заповедника гнездятся три вида журавлей: даурский, серый и красавка. Еще два вида – белый и черный журавли – на пролете. В 2002 году на территории заповедника были замечены японские журавли. Таким образом, здесь можно встретить сразу шесть видов журавлей – больше, чем где бы то ни было в мире!
В настоящее время Даурский заповедник номинируется для включения в список участков Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Завораживающе огромные просторы! Машины, отъехавшие далеко в сторону, похожи на свои игрушечные копии. Нет объектов, относительно которых можно определить размер, масштаб-крупность, предметов.
Вдалеке, за длинной узкой синей полоской – ряд небольших возвышенностей. Это котловина Торейских озер. Через какое-то время мы уже любуемся открывшимся перед нами удивительным видом. Ярко-бирюзовые воды озера, желтая лента степи, насыщенно-синее небо с белыми пятнами пушистых облаков. Палитра чистейших цветов и красок.
Выезжаем на берег озера и бежим купаться. Чтобы погрузиться в прохладные воды озера, надо отходить далеко от берега. Метрах в пятидесяти – только по пояс… Но это ерунда. После жаркой, долгой и пыльной дороги можно поплескаться и на мелководье! Но есть и минус: вода в озере не пресная и не соленая, а скорее… содовая. Пить ее нельзя. Невозможно помыть руки – мыло не мылится и с трудом смывается. Илистая грязь на берегу налипает на ноги; подсохнув на солнце, она уже вообще не смывается. А не знающих местных особенностей автопутешественников ждут и другие сюрпризы.
 |
 |
Решивший подъехать поближе к кромке воды «Такай» садит свою машину так, что вытягивать ее обратно на твердый грунт приходится пяти(!) машинам. Дело в том, что берег таких озер – словно слоеный пирог: сверху твердая, запеченная солнцем корочка, способная выдержать вес человека, а снизу вязкая, липкая, глинисто-песчаная масса. Заехав и продавив своей массой верхний слой, Nissan Safari «Такая» стал медленно погружаться в эту грязь – до тех пор, пока полностью не лег на ее верхний слой брюхом.
 |
 |
 |
На выручку поспешил Safari «Диверсанта». Ему удалось проехать по островкам травки почти на самый берег и развернуться к спасаемому капотом. И даже подцепить его лебедкой и тянуть вперед. Увы, это было неправильное решение. «Такай» сел так крепко, что почти подтянул к себе «Диверсанта». Теперь спасать нужно двоих…
Спасательная операция заканчивается успешно, но потери ощутимы. Сгорело сцепление на Safari «Такая», порвана лебедка у «Диверсанта». У Паши Бабина, «Бахи», сгорела лебедка; по-настоящему: с дымом и пламенем!
В общем, отдохнули хорошо!
Здесь, на озерах, две группы – «Экстремалы» и «Автотуристы» – окончательно расстаются, договариваясь встретиться 13 июля в Кяхте.
Расстаемся с «туристами» у озер. Несколько дней они проведут по «своей программе». Теперь им незачем куда-то спешить, подчиняясь правилам большинства группы. Они могут вволю выспаться, пофотографироваться и т.д.
Сегодня к этой группе должен присоединиться московский «Патриот» — «007 экипаж» Александра Кузменко, покинувший общую колонну перед Нерчинском ради отправки на ремонт в Читу. С ним созванивались, были в курсе его дел и рассчитывали, что он догонит общую колонну еще в Даурии. Но прибудет он чуть позже, когда команда уже разделится на две.
| ИНТЕРНЕТ (Воспоминания Александра Кузменко, «Лесник»)
«Приключения Патриота-Москва (после того как покинул общую группу перед Нерчинском вечером 3 июля) |
Мы же (группа, идущая на категорийный участок в поисках острых ощущений и незабываемых приключений) покидаем эти красивые степные места и уходим в небольшие гористые распадки, соседствующие с озером с противоположной стороны.
Всеобщее восхищение вызывает увиденное нами на берегу озера стадо пасущихся… верблюдов, органично вписавшихся в пустынный антураж.
«Голые» просторы начинают разбавлять огромные песчаные массивы, заросшие хвойными деревьями. Цасучейский сосновый бор. Красочное, уникальное, заповедное место (между прочим, тоже относится к Даурскому заповеднику).
И снова непроглядная пыль.
Вечером попадаем в «гористые» массивы. «Перевальчики», подъемы, спуски. У подножий склонов, по небольшим долинам витиевато петляет река Онон. Широкая и (в последние сухие годы) сильно обмелевшая. Места, связанные с различными этапами жизни юного Тэмучина – будущего Чингисхана. Кстати, родом из этих же мест и печально известный атаман Семенов, один из ярых противников установления Советской власти в Забайкалье.
Семенов Григорий Михайлович (1890-1946), один из руководителей антибольшевистского движения в Забайкалье. Генерал-лейтенант (1919). В 1917 году организовал вооруженное выступление в Забайкалье, где в 1918 году установил военную диктатуру. В начале 1919 года, при поддержке японских интервентов, объявил себя атаманом Забайкальского казачьего войска. С января 1920 – преемник А.В. Колчака на территории «Российской восточной окраины». С 1921 – эмигрант, руководил деятельностью белоэмигрантов Дальнего Востока. В 1945 был захвачен войсками Красной Армии в Маньчжурии и по приговору суда казнен.
Деревня Куранжа. Здесь родился атаман Семенов. Казачья деревня, много повидавшая на своем веку. «Хлебнувшая сполна» от красных и от белых… Старые деревянные избы. Цивилизация словно обошла эти места стороной. Есть где разгуляться казачьей вольнице.
Около часа ночи останавливаемся на ночевку у Куранжи, выбрав укромное место на берегу Онона. В деревне группа «диверсантов» раздобыла барана. Около двух ночи тушу привезли в лагерь, в надежде порадовать всех свежайшим жарким. Однако уже поздно, и восторга баран ни у кого не вызвал: пока мясо приготовится, пока все соберутся и попробуют готовку, настанет утро; а после долгой дороги все порядком устали… Наспех поужинав, приносим «диверсантам» свои извинения и расползаемся по палаткам. Мясо складывается в свободные емкости. Еще 2 дня ему ничего не будет. Съедим.
Утром поредевшую (на озерах) на 5 машин команду покидает еще 1 автомобиль. Владивостокский «Токай» при борьбе с береговой грязью Торейских озер «подорвал» сцепление. С такой поломкой идти на «категорийку» – значит нагружать себя и команду проблемами. «Токай» мчится в Читу в надежде успеть сделать ремонт, чтобы снова занять свое место в колонне в Кяхте.
Решивших идти на Сохондо остается 11 машин.
Неподалеку от Куранжи проезжаем большой поселок – это районный центр Акша. Надо дозаправиться. В «шиномонтажке» заделать дырявые колеса (почему-то много пробоев получаем на перегоне от озер до Куранджи). Закрепить надежной(!) сваркой рассыпающийся багажник на «Аболтусе». «Реставрировать» выхлопную трубу на ЛК-80, «Десятке» Олега Булгакова, а то этот монстр ревет громче гоночного автомобиля. Плюс газы в салоне. Едут так уже 2 дня. Пытка, а не путешествие.
Из-за шума экипаж даже не слышит свою рацию. Отчего выходит забавная ситуация. На дороге валялась потерянная кем-то до нас выхлопная труба. Все от первой машины до последней («десятый» идет в замыкании) предупреждают идущих следом о помехе на дороге. Пыльно, можно запросто на нее налететь. Каждый сообщающий советует «десятке» прихватить трубу с собой: вдруг пригодится? Когда доходит очередь до «десятки», слышим в рации восторженный голос Олега:
— Ура, я нашел «глушак», валялся на дороге!..
Мастерскую, где можно воспользоваться сварочником, находим на энерго-подстанции неподалеку от заправки. День выходной, но дежурный быстро находит своего начальника, тот – своего, а уже тот дает нам разрешение на заезд на территорию станции и вызывает сварщика. Уже через несколько минут сварщик и все начальство здесь!
Пока работяга «варит», начальники утоляют любопытство. Расспрашивают: куда путь держим, что ищем в их краю далеком?
— Декабристов, говорите, ищете?! А у нас они тоже были… Один здесь и похоронен, а другой Кюхельбекер….
Неужели тот самый, лицейский друг А.С. Пушкина? Да. Он был осужден за связь с заговорщиками и тоже сослан в Сибирь. За подробностями советуют поехать в краеведческий музей. Там нам все расскажут – и про историю поселка, и про «местных» декабристов. Несмотря на то, что рано и день выходной, обещают найти директора музея и организовать внеплановую экскурсию. Отказаться от такого предложения мы не в силах.
 |
Наше путешествие с каждым часом наполняется смыслом и содержанием. Места, через которые пролегает наш маршрут, насыщены удивительно богатой историей! Одна из целей нашего путешествия – посещение мест ссылки декабристов. И вот перед нами – не сказания и легенды, а реальные, осязаемые вещи. Все увиденное впечатляет! В такие моменты явственно чувствуешь связь времен и исторические параллели, величие и необъятность России. Сюда на машинах-то ехать долго и сложно. А в те времена добраться до Забайкалья из столичного Петербурга, да еще не по своей воле, было рискованным «приключением»…
Через улицу Кюхельбекера проезжаем в центр поселка. Старый деревянный дом, украшенный красивой резьбой, с яркими наличниками и оградой. Дворик с крестьянской утварью. Внутри краеведческого музея выставлены макеты, экспонаты, документы (копии, оригиналы в Чите). Разбуженный нами полусонный хранитель музея с напускной важностью и строгостью проводит экскурсию. Рассказывает и дает пояснения к экспонатам. У него все по порядку – от истории основания Акши и первых поселенцев крепости до сегодняшнего дня района. Карты, портреты и личные вещи заслуженных людей района, чучела зверушек, народное творчество…
Поселки, подобные Акше, изначально были небольшими крепостями, форпостами России на этих землях. Ставились они там, где «…места и проходы через границу удобные…». В 1756 году поселение русских в Акше было разрушено и сожжено оказывавшими сопротивление местными племенами. Было решено ставить здесь крепость. Насыпали вал: высота – 5 м, длина по периметру – 1040 м. Вкопали в землю заточенные сверху бревна, плотно друг к другу – получились крепостные стены. Крепость окружал ров с водой. По углам крепости стояло несколько пушек. Внутри – склады, солдатские казармы, офицерские дома, оружейные мастерские, часовенка.
Большая часть экспозиции посвящена пребыванию декабристов в Забайкалье. Осенью 1826-го первые дворяне-каторжане прибыли к местам ссылок, начав отсчет своего 30-летнего здесь пребывания. В границах Читинской области отбывало каторгу большинство участников акции на Сенатской площади. Отбыв заточение, осужденные отправлялись на поселение под надзор полиции; им предписывалось заниматься крестьянским трудом, они не имели право выезда далее 30 верст от места поселения…
В Акшинской крепости отбывали ссылку три участника восстания – К.П. Торсон, П.В. Аврамов, В.К. Кюхельбекер.
Вильгельм Карлович Кюхельбекер, лицейский друг Пушкина. Известный декабрист-литератор. Провел в крепостях 10 лет. В 1835 году был сослан на поселение в город Баргузин, затем переведен в Акшу, где находился с 1839 по 1844 год. Здесь он писал стихи, давал уроки, занимался сельским хозяйством (имел свою пашню и получал высокие урожаи).
Павел Васильевич Аврамов – полковник, командир Казанского пехотного полка, член Союза благоденствия и Южного общества. Приговорен к каторге, на поселении в Акше – с января 1833 года. В 1836 году тяжело заболел и 5 ноября скончался. Похоронен в Акше. Могила сохранилась.
Константин Петрович Торсон (1790-1852) – капитан-лейтенант. Участник Отечественной войны 1812 года. Первый русский морской офицер, отмеченный наградой за участие в этой войне. Участник антарктического кругосветного плавания на шлюпе «Восток» под руководством Ф.Ф. Беллинсгаузена (1819-1821; названный его именем остров в южной части Тихого океана после восстания декабристов был переименован в остров Высокий). За участие в плавании назначен адъютантом начальника Морского штаба. Член Северного общества, участия в восстании не принимал. Осужден на 15 лет каторги. Отбывал ссылку в Акше c 1835 по 1837 год.
Говорим спасибо нашему экскурсоводу и едем на могилу декабриста П.В. Аврамова. Недалеко от музея – огражденный забором сквер. Бугристая земля; все, что осталось от крепостного вала. Музей под открытым небом. Обелиск – стела над братской могилой погибших и захороненных здесь же 7 партизан – участников Гражданской войны; монумент павшим за Родину в годы Великой Отечественной войны и воинам-интернационалистам.
В этом же сквере, справа от основного монумента – большой чугунный крест. Это и есть могила П.В.Аврамова. Надпись на кресте гласит: «Павел Васильевич Аврамов, скончался 1835 года ноября 5 дня от роду 45 лет». Под крестом, на бетонном основании, чугунная пластина с надписью: «Декабрист, член Южного общества». Тяжелой, полной испытаний, была жизнь Аврамова, и после его смерти ему не было покоя. Могила и крест просуществовали до 1927 года. В сентябре 1931 года плиту и крест вывезли на металлолом, в результате местонахождение могилы было утрачено. В 1953 году на месте предполагаемой могилы декабриста был установлен кирпичный обелиск, а в 1955-м на Дарасунском механическом заводе был отлит чугунный крест по подобию подлинного. Крест установили в поселковом сквере неподалеку от братской могилы погибших партизан. Подлинное захоронение Аврамова обнаружилось совершенно случайно, во время работ при строительстве нового стадиона. В 1983 году по решению Акшинского райисполкома было проведено вскрытие предполагаемой могилы Аврамова. Проведенная экспертиза подтвердила предположение, что это действительно останки декабриста; впоследствии они были перезахоронены в поселковом сквере, где уже стоял крест и лежала надгробная плита.
Несколько минут стоим у могилы декабриста молча. Судьбы, время, расстояния. Декабристское восстание, произошедшее далеко, за тысячи километров от этого места, изломавшее судьбы многих людей, но давшее толчок новому ходу истории, отметилось крестами по всему Забайкалью. Это уже история. Спасибо тем энтузиастам, благодаря чьим стараниям сохраняется здесь история нашей Родины. И пусть кому-то пока не интересны экспонаты сегодняшних дней, через десятилетия именно они станут свидетельством истории.
Тихий и укромный сквер – любимое место отдыха молодежи. Такой вывод мы делаем, глядя на пластиковые и стеклянные бутылки, разбросанные кругом в большом количестве…
Почтив память декабриста, продолжаем путь. Вдоль границы, через поселок Мангут, преодолев высокий «тягун» на перевал 1 211 м, в середине дня прибываем в Кыру. Кыра – последний населенный пункт на нашем пути перед «категорийным» участком. Поселок большой, добротный, чистый. Удивительным образом отличается от всех, что мы видели до этого. Дома почти все кирпичные(!). Много иномарок. Такая зажиточность объясняется просто: жители – работники золотомоечных артелей. Видно, здешние места богаты драгоценным металлом. Поселок аккуратный, а вот то, что его жители творят с природой, шокирует. Проехав в места их «работы», мы увидим нечто ужасное. Перерытые земли, раскуроченные реки, убитая природа. То, что она (природа) создавала сотнями тысячелетий, добывается из ее утробы и обменивается на деньги, которые тратятся на комфорт. По сути, меняем вечное – на временное.
От Кыра, примерно через 40 км, нас ждут серьезные испытания. Здесь последняя заправка. Заливаем баки «под завязку» в расчете на 5 дней экстремального путешествия. Подкупаем продукты.
Руководители трофи-экспедиции уже, наверное, в сотый раз колдуют над картами района. Практически на пороге «категорийного» участка у нас нет единого решения, в какую сторону двигаться дальше. У «Диверсанта», Семена Шифрина, свой план прохождения «категорийки». Ее он планировал еще с весны, проводил разведку, (правда, неудачную, об этом он писал на сайте при подготовке трофи-экспедиции) и пройти здесь для него принципиально важно. С его слов, проехать здесь можно: местные и старатели бьют на этих вершинах шишку. На преодоление этой дороги, объезд по южной стороне Сохондинского заповедника, с выходом на населенный пункт Семиозерье, у нас уйдет от силы 2 дня. «Сибирское» же руководство экспедиции, пытаясь найти свои пути, утверждает: если дорога есть, значит – интриги нет. До встречи с основной группой в Кяхте еще 6 дней. Дорога, которую предлагает Семен, преодолима за 2-3 дня. Что делать в оставшееся время? Может, поискать «путь» подлиннее и потруднее? Вопрос о дальнейшем направлении движения остается открытым.
Наша первоначальная цель – Семиозерье. От него уже вроде как есть дорога до Ямаровки, а там трасса. По этой трассе через день-два мы можем быть в Кяхте. Проблема проезда – территория Сохондинского государственного природного биосферного заповедника. Он перед нами, его необходимо обойти с юга или севера. Хентей-Чикойское нагорье – это очень высокие гольцы. Они практически непроходимы для машин. Да и смотрители заповедника вряд ли нас туда пустят.
Итак, за последним поселком у нас два пути в обход Сохондинского заповедника: северный и южный. По северному информации нет. Дорога вроде когда-то была, но по ней давно никто не ездил. Местный житель, бывший вертолетчик, знающий хорошо эти места (с воздуха) уверяет, что там уже непроходимо. Принимается решение идти на юг.
| ИНТЕРНЕТ (Рассказ Олега Булгакова) «Основным вопросом был маршрут по категорийному участку. Мы изначально предполагали обойти Сохондинский заповедник с севера. В Кыре Семен представил нам опытного вертолетчика, который с летными картами горячо доказывал нам, что «по северу мы не пройдем, дорогой 30 лет никто не пользовался, и он с вертолета все видел». Семен предлагал нам обойти заповедник с юга. Честно говоря, аргументы вертолетчика меня не убедили, поскольку его представления с высоты птичьего полета о «проходимости» могут сильно отличаться от наших представлений и возможностей. Но южный вариант был красивей и интересней. Еще зимой, планируя маршрут, мы хотели обойти Сохондо с юга и пройти вдоль границы до самой Кяхты, таким образом, пройдя большое кольцо по Забайкалью, вдоль границ с Китаем и Монголией. Однако картография (и генштаб и атласы и гугл (Google. – Прим. автора) не обещали ничего хорошего, мы не мечтали дойти даже до Бальджикана. Поэтому мы с радостью приняли вариант Семена пойти по югу. Семен весной проводил разведку – до Бальджикана хорошая золотарская дорога через пять перевалов. Вот в ЭТОТ момент мы и изменили СВОЙ запланированный маршрут». Булгаков О. Полное собрание сочинений.
|
Война план покажет. Вслух данная мысль не высказывается, но все действия направлены на это.
Украинцы в этих «спорах» участия не принимают. Ведут себя дипломатично. Они то на стороне «Диверсанта» – человек ведь готовился, тратил время, проводил разведку; то на стороне новосибирцев – тоже хотелось бы интриги, неизведанного и «подвига». У украинцев – очень хорошо подготовленные машины, сильные и опытные экипажи. Поэтому они готовы к обоим вариантам. Но… и им хочется чего-нибудь остренького.
Остальные участники путешествия в тактические и политические игры «руководства» не посвящаются. Но и со стороны видно, что в кругу «руководства» растет клубок противоречий, а поскольку никто ничего никому не говорит, то в основной команде курсируют домыслы и слухи. Есть некая недоговоренность и напряг. От почти полуторанедельного путешествия с «туристами» и ряда поломок растет психологический дискомфорт. Молчание и ворчание усугубляют ситуацию.
После обеда начинается новый отсчет нашего путешествия. Едем на «край географии». Билютуй, Алтан, Шумунда – маленькие удаленные деревушки. Дорога, для таких мест, просто отличная. Испытания начнутся дальше. Идем на высокогорье. Постоянный, едва ощутимый подъем. Эти места знает «Диверсант». Он здесь был в разведке. Но в начале весны. За прошедшие 4 месяца многое могло измениться. Дороги, в нормальном понимании, где-то здесь и заканчиваются.
Множество крутых подъемов и спусков. За один километр пути мы преодолеваем два подъема высотой в 1460 и 1457 м, с ложбиной между ними на уровне 1100 м! Это подъемы и спуски, о которых нас предупреждал Семен. Держим дистанции, внимательно следим за температурой двигателей и друг за другом. Больше внимания УАЗику, он любитель погреться. На спусках делаем остановки, чтобы тормоза и кровь немного остыли.
Идем вдоль небольшой реки и вновь уходим на подъемы 1450, 1501, 1530 м. Только успеваем отмечать наш уровень по ЖПС’ам. С восторгом рассматриваем виды за окном. Очень красивые места! Каждое последующее кажется красивее предыдущего.
Реки. Деревянные мосты. Часть из них разрушена, другие в идеальном состоянии. Узкие долины. Разнотравье. Дорога вполне накатанная, да и движение на ней «оживленное»: бензовозы, трактора, вахтовки.
На одном из перевалов нам на встречу выезжает «ГАЗ 69», в котором едут охотники, возвращающиеся с охоты. Один из них согласился прояснить дальнейшую дорожную обстановку. Кто бы мог тогда предположить, что этот человек сыграет ключевую роль в нашем дальнейшем путешествии? Но что случилось, то случилось.
| ИНТЕРНЕТ (Рассказ Олега Булгакова) «Дальше был еще один эпизод, по выбору маршрута. …Семен предлагал от Бальджикана пойти на север и по р. Кумылу перевалить на реку Чикой. Мы же, следуя правилу «много информации о маршруте не бывает», продолжали ее собирать, застопили охотника на газ69. Он проявил прекрасное знание местности и владение картой и рассказал нам подробно о возможности пройти вдоль границы на Мензу. Настроен он был оптимистично, сам он сейчас ехал с р. Ашинги, мы посмотрели на его технику (газ69). Идея пройти вдоль границы была в нам «в струю». Мы фактически вдоль границы шли уже больше 1000 км. Тут мы допустили некоторую оплошность. Дело в том, что согласно всей нашей экспедиционной практике местные жители обычно преувеличивают трудности, когда рассказывают о дороге. Обычная оценка: «вы там не пройдете», а мы проходим. Тут же случилось по-другому. Охотник дал ОБЪЕКТИВНУЮ оценку, рассказал, где нас ждут трудности и какие, сказал: «пройдете»; правда, не сказал, за сколько времени. Его оптимизм нас и вдохновил». Булгаков О. Полное собрание сочинений.
|
Расспросили охотника о дорогах и о том, где и как можно дальше проехать. Он достаточно грамотно и обстоятельно рассказал о возможных трудностях и показал эти участки по карте. На наш вопрос: «А вообще возможно ли выйти на прямую к поселку Менза (поселок в 180 км от Кыра по прямой. – Прим. автора) вдоль границы?» он уверенно ответил: возможно. Такой вариант хорошо вписывался во все наше, до этого момента, пройденное приключение! Наша трофи-экспедиция шла вдоль границы почти от самого Нерчинского Завода. Здесь мы опять пойдем вдоль границы на приграничную Мензу, а от нее уже свернем на Кяхту. Тысяча километров вдоль Российской границы!
Легкой дороги охотник нам не обещал, но и особых трудностей не предрекал. На карте показал, где и как мы можем объехать сложные участки. Собственноручно поставил в ней отметки и подсказал возможные наши действия при преодолении поджидающих нас преград. Отметил ориентиры, повороты на просеки, столбы и т.д. Разрешил снять его ответы на видеокамеру и держался весьма спокойно и знающе. Его уверенность стала призывом к действию. С его слов участок, где нас могут ожидать сложности, всего километров сорок. Там мы сможем действовать по обстоятельствам.
Подтвердить или опровергнуть его слова мы могли, только оказавшись там. Именно охотник подсказал и подтвердил, что доехать до Мензы можно. До нее по прямой от Бальджиканской заставы, к которой мы уже почти доехали, чуть более 100 км. За пять дней, к 13 июля, дате встречи всей группы Сибирского Марафона в Кяхте, мы должны успеть.
Аттракцион «Американские горки» – резко вверх и круто вниз. Очень крутые спуски для новичков. Горят тормозные колодки, неуверенное торможение двигателем.
Еще одна узкая долина. Огибающий горку поворот на 180º, за ним – крутейший подъем с несколькими ровными полочками для разъезда машин и экстренных стоянок. Высота «перевальчика» 1559 м. Столь же крутой спуск в долину. Здесь уже 1280 м.
Показались строения. Застава Бальджикан. Пограничная вышка. От этого места до границы с Монголией чуть меньше 5 км. Дорога раздваивается. Одна идет в Монголию, другая – на расположенные неподалеку от границы прииски и охотничьи угодья.
На Бальджиканской погранзаставе нам обязательно надо отметиться. Погранзона. Чужие здесь не ходят. Не доезжая до заставы, останавливаемся. Дальше без разрешения пограничников ехать нельзя. Официальные документы и разрешения на право нахождения на прилегающей территории у нас есть. Но проблемы могут быть у украинцев. Граница «открытая», нет заграждений, а поэтому мало ли что….
На заставу – договариваться, чтобы нас пропустили дальше – едут Семен и Алексей Шифрины, экипаж «Диверсанта». Минут десять спустя они по рации зовут к себе «Директора».
Еще пятнадцать минут ожидания.
Возвращаясь, говорят, что вперед (то есть в Мензу) ехать по этой дороге нам нельзя. Капитан, начальник заставы, сказал, что дальше нас не пустит.
Вечер. Начинается дождь. Уже, наверное, часов девять. Надо вставать на ночлег и обсудить создавшееся положение. Вспоминаем, что четыре километра назад было неплохое ровное место у реки. Отличная поляна для лагеря. Разворачиваемся и едем туда.
У костра, неспешно, под жареную баранину, решаем, что же нам делать дальше. Вариантов много. Решаем перенести их обсуждение на утро (ибо утро вечера мудренее), а сейчас просто отдохнуть…
Утро решающего дня, 8 июля. Начало нового, по-настоящему приключенческого этапа трофи-экспедиции. В воздухе висят дождевая морось и классический джиперский вопрос: куда ехать?
Машины, готовые идти ва-банк, выстраиваются на дороге в одну колонну. На поляне остаются две машины. Два экипажа на категорийный участок не пойдут – вернутся к «туристам». У обоих уважительные причины. Первый экипаж – Паша Бабин «Баха» и Алексей (???) на Cruiser’е, у них сгоревшая лебедка – последствия вытягивания «Токая» из грязи у озера. Без лебедки впереди делать нечего. Второй экипаж – Виктор Галузин (Томск) и Сергей Гриднев (???), у них ребенок в экипаже – восьмилетняя Аня Галузина. Предчувствуя, что путешествие может затянуться, они дальше ехать не решаются.
«Похудевшей» колонной снова подъезжаем к заставе в надежде, что командир за ночь изменит свое решение. Напрасно: капитан решений не меняет. Для нас проезд прямо по-прежнему закрыт.
Однако!..
У закрытого перед нами шлагбаума ворот погранчасти проводим совет. Выясняется, что здесь есть еще одна, объездная, дорога. Уходит вправо, километра за два не доезжая до заставы. Ведет на дальние прииски. Если ехать по этой дороге, то дальше у нее будет еще несколько ответвлений. Одно, в обход заставы, выведет нас опять на дорогу к охотничьим заимкам. По этому ответвлению можно выехать на пограничную просеку между Россией и Монголией, а по ней, со слов охотника, уехать до самой Мензы! Другое ответвление, в направлении, куда должен был нас вывести Семен-«Диверсант» – на Семиозерье.
Сворачиваем на эту объездную дорогу и едем до развилки. Здесь проводим еще одно собрание… Куда же все-таки ехать?
Еще раз внимательно смотрим все имеющиеся у нас карты, компьютерные треки, дорожные атласы. Пересматриваем видеозапись с рассказом охотника.
В какую сторону ехать? Единого мнения нет… По этому поводу у оргов разгорается «дискусия», постепенно перерастающая в «принципиальный» спор. Семен настаивает на своем маршруте, через Кумыльский голец, и далее на Семиозерье. Олег на своем – на Мензу.
Семен выдвигает Ультиматум, заявив, что в любом случае он пойдет тем маршрутом, который себе запланировал.
| ИНТЕРНЕТ (Олег Булгаков)
«Вариант Семена с Кумыльским гольцом забраковали по двум причинам. Булгаков О. Полное собрание сочинений
|
Спора уже нет – есть борьба амбиций. Никто не хочет уступать. Понимая неуступчивость «Директора» и «Командора», Булгакова и Куликова, «Диверсанты», Семен и Алексей Шифрины, садятся в свою машину и уезжают на «свой маршрут»???!!!
Украинская команда в ступоре: такого развития событий они не ожидали… Какое решение принять? Уединившись, совещаются своей командой. Бурно!.. В итоге принимают общее решение. Заявить о своем решении идет старший от «украинской сборной» Леня Свирипа:
— С «Диверсантами» поступили неправильно, нельзя было их отпускать одних. Но мы готовы и считаем, что надо идти на Мензу!
За уехавших в одиночку «Диверсантов» мы переживаем, но нас успокаивают целых три соображения. Во-первых, эти места людные. Во-вторых, они опытные джиперы. В-третьих (со слов Семена) дня через два сюда должны подъехать еще несколько читинцев, подвезти горючее. Только с какой стороны? Возможно, от Семиозерья, навстречу группе; а может быть, и по нашим следам – мы так до конца и не поняли. Но если что, то они окажут помощь. Дорога эта им известна, мы же пойдем своим путем…
Да, но как проехать мимо пограничников? Ведь выбранное нами ответвление, прежде чем вывести нас на охотничьи заимки, выходит к… заставе. С обратной стороны. Километрах в двух. Место ровное и отлично просматриваемое. С пограничной вышки нас видно как на ладони. Мы в нерешительности. Своим упрямством мы можем разозлить служивых, и тогда они попросту «завернут» нас домой… Чего очень уж не хочется.
Пока нас скрывает гора. Считаем, что если поедем по дороге, то нас увидят и обязательно «завернут», поэтому переезжаем через долину в распадке, подальше от границы, показав наше намеренье, что мы не собираемся ехать в Монголию – хотим ехать по России! Но, перебравшись на противоположную сторону долины, попадаем в болотце. Не найдя возможности проехать (большие камни и вода), возвращаемся обратно на нашу дорогу. А, была – не была! Решаем не «шифроваться». От заставы до «Монгольского свертка» метров четыреста. Если мы спокойно и решительно проедем по дороге, не повернем, а поедем прямо по России, то нас, скорее всего, и догонять-то не будут. Мы будем ехать по территории России, то формального повода арестовывать нас не будет. Следовательно, не будет и погони. Ну, а дальше мы будем от границы на приличном расстоянии…
Дружно, ровной и красивой колонной мы выскакиваем «как черти из табакерки» оттуда, откуда нас не ждут. Спокойно проезжаем злополучную развилку и уходим вглубь российской территории. Погони за нами нет. Путешествие началось!
Спонсоры трофи-экспедиции «Неизвестная Даурия»:
- Сеть шинных центров «ШИНТОП»
- Сеть автозаправок «Беркут»
- «Сибирь-Телеком»
- Компания «MacCoffee»
- Компания «Jeep-Toys»
- Компания «Relieff»
- Рекламное агентство «АрбатДизайн»
Информационные партнеры проекта:
- Телекомпания «СТС-Мир»
- Автожурнал «ТУРБО»
- Агентство «ИнтерФакс»
- Региональная газета «За рулем»