Все дети играют. Через игру малыши познают окружающий мир, учатся, входят во взрослую жизнь. Детство немыслимо без игр и игрушек. Мир игры – мир условный: в руках мальчишки любая палка будет шпагой или рычагом управления танка, а у девчушки завернутое в платок полено может стать любимой «дочкой». Тем не менее дети тянутся к игрушкам, наиболее точно копирующим настоящие, взрослые предметы. Ребенку важно, чтобы игрушечная машинка была не просто каким-то абстрактным автомобильчиком, а точной копией конкретной «восьмерки» или броневика БА-10, у которых бы открывались все дверцы, капоты и люки, чтобы они ездили, поворачивали, да еще и стреляли.
 |
| Валерий Евгеньевич Кузнецов со своими воспитанниками |
К сожалению, такие игрушки довольно редки, а импортные сейчас далеко не всем по карману. Но если машинку нельзя купить, то ее можно сделать самому. Вот только СДЕЛАТЬ-то получается не у всякого. Тем больше было мое удивление, когда я попал в Автомодельную лабораторию Областной станции юных техников, что на Крылова, 28.
Светлая комната уставлена верстаками, за которыми трудится с десяток мальчишек среднего школьного возраста. По стенам на застекленных стеллажах – макеты самых различных автомобилей. Я узнаю знакомые контуры УАЗ-469, ЗиЛ-157, БелАЗ-540. Грозно ощетинился пулеметами БТР-70. Осел под тяжестью ракеты «Ураган». Рядом мирно ужились бывшие противники – ГАЗ-67 и KUBELWAGEN. В небольшом закутке полки старого шкафа просели под тяжестью литературы по устройству автомобилей (есть экземпляры сороковых годов прошлого века), по токарному, слесарному, гальваническому делу и так далее. Рядом блестят неокрашенные жестяные кузова DODGE 3/4, ГАЗ-67, БА-64 и прочие, прочие. Поражают тщательность и точность выполнения.
Я беру в руки раму БА-64. Она выполнена в соответствии с оригиналом вплоть до рессор подвески. Я с немым восхищением поворачиваюсь к руководителю Автомодельной лаборатории Областной СЮТ Валерию Евгеньевичу Кузнецову.
– Это пока лишь заготовки, – поясняет он. – Чтобы они стали полноценными моделями, надо затратить еще много времени и труда. В среднем на точную копию учащийся затрачивает около года. Ведь все наши модели – действующие, все выполняются из жести. И все ребенок делает практически сам.
– Валерий Евгеньевич, а почему – жесть? – задаю я свой первый вопрос.
– А вы возьмите в руки этот БТР. Тяжел? Ведь внутри модели располагаются несколько электродвигателей, редукторы приводов и всех мостов, и рулевые машинки, и привод башни. И аккумуляторы. Какая же пластмасса выдержит? Да и если машина железная, так и ее копия должна быть такой же. Пластмассу мы тоже используем, но как вспомогательный материал. Колеса также сами делаем, льем в пресс-формах.
– Я заметил, что ваши мальчишки в основном мастерят модели на военную тему…
– Так это ж мальчишки, их всегда тянет к армии, к оружию. Да и изготавливать корпус армейской машины проще – у них поверхности в основном прямые. Для начинающих это имеет немаловажное значение.
– Сегодня у вас не так много детей, и, похоже, все они приблизительно равного возраста, хотя в то же время есть явно более старшие и более младшие.
– Я занимаюсь со всеми четыре дня в неделю, в две смены: с девяти утра до восьми вечера. А в пятницу у меня «старички» – ребята, которые уже не первый год посещают нашу лабораторию. Всего учащихся человек пятьдесят, в основном из окрестных школ, но кое-кто ездит из Заельцовского и Железнодорожного районов. В каждой школе свое определенное расписание уроков. Поэтому ребята и приходят сюда, когда им удобно. В итоге все ребята – и новички, и более опытные – занимаются вместе. В этом я вижу то преимущество, что старшие помогают младшим, которые, в свою очередь, не дают первым опустить планку. Так «вырабатывается» коллектив.
– Валерий Евгеньевич, а есть ли у вас какие-либо критерии отбор ребят, или каждый желающий может прийти в вашу лабораторию?
– Прийти может каждый, было бы желание. Для начала поручаю новичку сделать простую модель типа багги. Он на ней учится работать с жестью: резать ее, гнуть, паять; учится собирать редукторы. Получилось – переходи к более сложному, например, к модели карта. На ней мальчишка учится гнуть трубки, изготавливать детали рулевого привода и так далее. Кому-то все дается легко, а кому-то – нет. Кто-то не выдерживает, бросает, а кто-то, невзирая на неудачи, продолжает упорно трудиться, и результат рано или поздно приходит, количество труда переходит в его качество.
– А как вы, Валерий Евгеньевич, пришли в автомоделизм? Наверное, с детства им занимались?
– Нет, с шестого класса, с 1953 года я занимался судомоделизмом, а после окончания школы в 1957-58 годах руководил судомодельным кружком здесь, в Областной СЮТ. Затем геологоразведочный техникум, два года экспедиций. В поле модель корабля с собой не потащишь, поэтому в экспедициях в свободное время мастерил из дерева модели самолетов. Потом вечернее отделение самолетостроительного факультета НЭТИ (Сейчас НГТУ. – Прим. ред.) и одновременно работа на Чкаловском заводе инженером-конструктором нестандартного оборудования.
Когда в 1967 году заканчивал пятый курс, меня пригласил Семен Семенович Рабинович, который руководил клубом юных техников завода имени Чкалова и предложил возглавить кружок экспериментального автомоделирования КЮТа. На мои возражения, что я этим не занимался, Семен Семенович мне ответил: «Какая, Валера, разница? Модель – она модель и есть. Были бы желание, руки и голова, а остальное приложится». Так я стал автомоделистом, и не жалею. Кстати, мне здесь пригодились навыки, приобретенные в судомодельном деле. Некоторые детали корпусов моделей приходится делать путем выколотки их по шаблонам. Вот эти болванки я изготавливаю из дерева сам. А уж ребята потом выстукивают по ним элементы кузовов.
В КЮТе Чкаловского завода я отработал 26 лет. Потом меня пригласили вести аналогичную работу сюда, на Областную Станцию юных техников.
Все пришлось начинать заново, обживать эти стены, которые тогда, в 1993 году, были абсолютно голыми.
***
Да, сейчас властям не до дополнительного образования, дай Бог с обязательным справиться. Выручают по-прежнему русская смекалка, находчивость, да добросердие руководителей старой закалки. Помогают и родители учащихся – те, кто хочет, чтобы их дети не болтались по улицам, выклянчивая у прохожих копейки или ширялись в подворотнях, а овладевали азами слесарного и токарного дела, мастерством жестянщика и электрика. Вот один из родителей купил для лаборатории небольшой токарный станок, на жесть для моделей ребятишки скинулись… Значит, не умрет лаборатория, будут сделаны новые модели, чему-то новому научатся будущие мужчины.
А стоит ли из-за тридцати – пятидесяти мальчишек вся эта работа по 11 часов пять дней в неделю за не такую уж большую зарплату? Я думаю, стоит. Ведь тридцать человек – это взвод. Это немало.