Фото В. Лысенко
Владимир Лысенко, преодолев на своем автомобиле VOLVO 240 72 тысячи километров, возвратился в родной Новосибирск, поставив окончательную точку в своем кругосветном путешествии. Реально на преодоление всего маршрута ушло около семи месяцев времени, включая не только проезд, но и время, необходимое на предстартовую подготовку к маршруту. При этом Владимир Лысенко побывал в 36 странах мира.
— Какая предстояла работа на последнем этапе кругосветки? — мой первый вопрос Владимиру.
— На заключительном этапе пришлось заехать в Монголию. Необходимость заезда была вызвана прежде всего личным желанием побывать в Улан-Баторе, с другой стороны — срок пребывания моего автомобиля в России заканчивался, и его нужно было на короткий срок вывезти за границу. Визы в Монголию со своим напарником Сергеем Бардыхановым мы буквально за два часа получили в Иркутске. Помог нам в этом родственник Сергея — профессор Свинин.
На этот раз путешествие представляло из себя больше торжественный марш, поскольку гонки не было совсем. В первый день мы заехали в Кемерово, где нас ожидал приличный дружеский ужин и съемка на местном телевидении. На другой день мы добрались до Красноярска, где нас снимал уже Красноярский Совет Всероссийского общества автомобилистов. Подобный прием на моем пути произошел впервые — уже от поста у Емельяново машины ГИБДД сопровождали нас до самой гостиницы. Это было вечером. Утром нас ожидала интереснейшая экскурсия на Красноярскую ГЭС. Позже состоялась пресс-конференция для трех местных телевизионных каналов и прессы. В этот же день в Красноярске мы расстались с сыном Виктором, сопровождавшим меня от Новосибирска. А на следующий день с Сергеем Бардыхановым мы въезжали уже в Иркутск.
— Какие дороги ждали Вас в Западной и Восточной Сибири?
— Надо сказать, что от Новосибирска до Кемерово и от Кемерово до Красноярска они просто отличные, сравнимые по качеству с европейскими. В нашем, конечно, понимании. Развивать скорость до 120-140 километров в час на них вполне возможно.
Из Иркутска мы выехали только в четыре часа дня. Участок пути предстоял более сложный — по горам вдоль Байкала. Поэтому в Улан-Удэ мы приехали уже в 12 часов ночи — к Сергею Бардыханову домой. У него и переночевали. В Улан-Удэ пришлось решать первую проблему: оказалось, что правая печка абсолютно не греет. И два дня мы потеряли на этот ремонт. Затем мы отправились в Монголию. Что такое Монголия? Это, прежде всего, плохая дорога, то есть — любая из монгольских дорог хуже любой российской трассы. Это совершенно очевидно. Там одни сплошные ямы и объезды.
В Монголии мы на автомобиле добрались до дальних знакомых отца Сергея. И там же переночевали. На следующий день вновь предстояли интервью и экскурсия по городу, буддистским храмам и монгольским достопримечательностям.
— Что необычного наблюдали в Монголии?
— В Улан-Баторе довольно часто встречались и поэтому сразу привлекли наше внимание такие уличные сценки: стоят легковые автомобили на трех колесах, а вместо четвертого — домкрат. Дело в том, что монголы никогда не возят запаску. И сами по этому поводу говорят: «Зачем же коню пятая нога? Сломалась — починим!».
Вернувшись из Монголии в Улан-Удэ, мы расстались с Сергеем Бардыхановым, и в дальнейшем моим напарником стал Борис Оненко из Новосибирска.
Борис был необходим мне в качестве механика автомашины; время от времени он менял меня за рулем VOLVO. Десятого марта мы выехали из Улан-Удэ и через шесть часов были уже в Чите. Где нас вновь ожидала встреча с читинской прессой; еще один день мы потеряли на поиск бензина.
— Это было, очевидно, постоянной вашей заботой на этом пути?
— Вообще-то, да. Поскольку ни достаточных средств, ни своей автоцистерны с бензином у нас не было. Одна из новосибирских фирм, обещавшая финансировать мою экспедицию на пути от Улан-Удэ, от финансовой поддержки попросту отказалась. (Эти деньги должен был привезти Борис Оненко). И то и другое приходилось искать непосредственно на маршруте нашего следования.
После Читы следовал город Чернышевск — где, собственно, хорошая дорога попросту закончилась. За Зилово мы ехали по настоящему зимнику, километров 400. Летом там сплошные болота. Зимой же это — утрамбованный снег вперемежку с землей и — череда ям. На этом участке началось настоящее битье машины. За зимником мы выбрались на реку Белый Урюм, и километров 40-50 ехали по хорошему, абсолютно ровному льду. На Урюме удавалось на отдельных участках развивать скорость до 100 км/час.
— Морозы на этом пути вас не смущали?
— Нет. 15-20 градусов морозы вполне переносимы.
— Ночевать в автомобиле приходилось?
— Нет. В Чернышевске нас разместили в гостинице, а машину поставили в теплый га-раж. В Могоче, за Чернышевском, мы вновь переночевали в гостинице, а автомобиль — на улице. Ночь была очень холодной — до 30 градусов мороза и утром пришлось доливать вытекший тосол. После Могочи ехать пришлось по реке Амазар — здесь вновь начинался маршрут общего пользования. До Могочи добраться можно двумя разными путями — можно ехать по Белому Урюму (как ехали мы), а можно ехать по реке Шилке. Раньше чаще всего ездили по Шилке. Сейчас ситуация постепенно меняется, поскольку дорога в этом направлении медленно и лениво, но строится. Причем бывает, едешь — кусок построенной дороги, потом бездорожье, затем вновь строящийся участок. Народ в этих местах все больше и больше ориентируется на Белый Урюм еще и потому, что эта дорога ведет вдоль железной дороги — БАМа. В целях личной безопасности — это несомненно удобно. Кроме того, на обратном пути еще выяснилось, что на Шилке в этом сезоне отсутствовала перевозная автозаправочная станция.
Река Амазар — как уже сказал — это река общего пользования. Оттого состояние этого отрезка пути было более худшим — дорога местами просто разбитая, есть трещины во льдах, наледи, встречаются брошенные машины.
— Какие автомобили чаще всего встречались на этом пути?
— Это-то больше всего меня удивило — там встречались, в основном, УАЗики и ГАЗели; на продажу, судя по-всему, перегоняли иномарки и «Жигули». Движение наблюдалось довольно активное, хотя подобная дорога, конечно, не для легковых автомобилей. Ощутимо это стало на обратном пути — в апреле — когда стояла плюсовая температура и все покрылось водой. Через всевозможные трещины и провалы мы гнали на полной скорости, кстати, тогда же из-за этой гонки срезали тормозные трубки. Езда была уже просто опасной.
— Куда удалось пробраться дальше на своем VOLVO?
— Затем от деревушки под именем Ерофей Павлович мы добрались уже не по зимнику, а по болотам — до Тахтамыгды. Дорога — сплошные канавы. Но затем и эта дорога успокоилась — от Сковородино до Тынды мы ехали по хорошей грунтовой дороге. 1000 километров до Якутска мы проехали всего лишь за один день. В Якутске мы провели несколько суток, занимаясь ремонтом машины, поиском бензина и денег, поскольку деньги к тому времени практически закончились.
— Сколько денег реально потребовалось на всю вашу поездку?
— Реально около тысячи долларов. Хотя из Новосибирска я выехал, имея с собой меньше половины указанной суммы.
— Кто-нибудь Вам помогал в дороге?
— Да. Начиная с Красноярска — где нам бесплатно залили 70 литров бензина. В Якутске нам оказали ощутимую помощь — в лице Николая Румянцева и Александра Мярина — по дороге туда и обратно заправив в наш автомобиль 340 литров 76-го бензина. Ощутимо, поскольку цены на 76-й бензин в Якутске превышают 5 рублей за 1 литр. Без поддержки Александра Мярина до Магадана я добраться бы не смог, потому что оставшихся денег у меня хватило бы только на обратную дорогу до Новосибирска. Александр же дал мне адреса своих знакомых и в Хандыге, и в Усть-Нере. В Сусумане его ребята дали адрес уже своих знакомых в Магадане. Фактически, до Магадана мы добрались, пользуясь местным гостеприимством и заправляясь их же бензином. Дорогое, конечно, удовольствие. Телевидение снимало нас и здесь. Конечным пунктом на нашем маршруте оказался поселок Галимый, на севере от Сусумана. Это самая восточная точка на карте Евразии, до которой можно доехать на легковом автомобиле.
— Я представляю, какие там дороги…
— Какие дороги? Мы буксовали уже в самом поселке Галимом.
Позже мы вернулись на колымский тракт и уже по нему добрались до Магадана. Это было в районе 1 апреля. На обратном пути мы уложились ровно в 10 дней (и ночей — по-скольку машину гнали уже и по ночам). При чем два дня ушло на ремонт автомобиля в Улан-Удэ и полдня на ремонт в Якутске.
— Проблем с передвижением на колымском тракте у вас, судя по рассказу, не было?
— Нет, дорогу чистили, и поэтому она оказалась в гораздо лучшем состоянии, чем можно было ожидать. Проблемы с дорогой не было. Проблемы были в другом: там расстояния между поселками очень большие, соответственно, такие же расстояния между автозаправками. Зачастую мы представляли собой маленький бензовоз — 200 литров по канистрам и в бензобаке (при баке в 60 литров). Но это единственно оправданная тактика на этом пути.
— Что привлекло вас в окружающей действительности?
— Прежде всего — это вид брошенных поселков. Я проехал фактически через всю Россию и впечатление сложилось однозначное : есть отдельная страна — Москва, а есть отдельный кусок — Якутия и Магаданская область. Причем, если здесь народ живет и пищит, но, тем не менее, как-то живут люди, то там — дикая тоска. Шахты, золотые прииски становятся нерентабельными и закрываются. Поселки просто бросаются. Так, на нашем пути в Магаданской области один мужик свой дом продавал за бутылку водки.
— Каков выход из сложившейся ситуации, на ваш взгляд?
— А я тебе уже рассказывал: в аналогичной ситуации на северной Аляске отстроили поселки технологического типа. То есть, там можно только поесть, переночевать и запра-виться бензином — и на протяжении 500 километров больше нет ничего. Есть только дорога, нефтепровод и вахтовики, которые эту магистраль обслуживают. Нормальные семьи там не живут. У нас же, например, в Якутии — в районе полюса холода есть все: и дома, и школы, и больницы, и в это все приходится вкладывать огромные средства. Поэтому там даже золотые прииски становятся нерентабельными. И будущее, очевидно, за вахтовым методом работы и развития.
— Какой самый дешевый продукт встретился на вашем пути?
— Конечно, это была красная рыба. Она в магаданской области дешевле, чем мясо.
— Потери, кстати, как за границей, в дороге случались?
— Да. Но случилось это лишь однажды — в поселке Могоче, в гостинице, у нас из номера утащили термос. Притом, что в самой гостинице кроме нас двоих, девочки на вахте и пьяного сторожа никого не было. Поэтому дверь закрывать на ночь мы не стали. И, видимо, термос утащил пьяный сторож.
— В итоге точку в своем кругосветном путешествии вы поставили на востоке России в поселке Галимом?
— Да. Формально я сделал свободное кольцо — закончил в Магадане свое путешествие на автомобиле с видом на Анкоридж. Но в планах осталась еще Австралия — ее я проеду по периметру, и поездка эта состоится, очень может быть, уже в июле этого года. По крайней мере, желающие отправиться со мной на континент уже есть.
Кроме того, я хочу пересечь Индонезию, Малайзию, Бирму и, миновав Китай, добрать-ся до Новосибирска. Естественно, этот вариант смогу осуществить только на арендованных автомобилях. То есть, сделать это точно так, как в Африке.
— А желающие отправиться с вами в Магадан — они были?
— Фактически нет. И здесь произошла вообще редкая в моей практике ситуация, когда я платил человеку — механику — деньги за то, чтобы он участвовал в моей экспедиции. Нет, желающих не было. Новым русским это было неинтересно, у остальных просто не было средств для подобной поездки.
— Кстати говоря, в первоначальном варианте закончить свой маршрут вы собирались гораздо севернее Магадана. Почему не удался этот проект?
— Не было денег, это во-первых. Во-вторых, как оказалось, там все настолько заброшено, что пробиться по бездорожью на сегодняшний день практически невозможно. Как выяснилось, в этом году лишь однажды в эту сторону оттуда пробилась колонна грузовых УРАЛов, и дорогу расчищал им бульдозер. В ту же сторону — до Анадыря — не прошла ни одна машина.
— А раньше?
— А раньше там был приличный зимник. Сегодня же до Анадыря и Певека можно до-браться только самолетом из Магадана. Ну, и третьей причиной оказалось отсутствие раз-решения на посещение Чукотки. Тем не менее, этот маршрут вполне реален. И за его осуществление когда-нибудь я обязательно возьмусь.
— Что вы, Владимир, собираетесь делать со своим, теперь уже чуточку легендарным, автомобилем?
— Прежде всего, собираюсь отремонтировать его. Второй вопрос связан с растаможиванием. Ну, и в-третьих, я хочу его продать какому-нибудь музею или коллекционеру.
— Что ж, желаю удачи.